5. Психологические "технологии" формирования синдрома зависимости
После привлечения новичка к общению с группой адептов он оказывается в
особой атмосфере группового психологического давления. Главной составной частью
последнего является "бомбежка любовью" ("love-bombing"), которая отбивает охоту
к сомнениям и усиливает потребность в принадлежности "к новой семье". Для
создания чувства духовной общности используются игры, подобные детским, пение,
объятия, прикосновения и лесть. В результате этого сверхназойливого навязывания
любви у вербуемого в культ потенциального адепта возникает ощущение, что все
ждали именно его, что он - это нечто особенное, и общаться с ним адептам культа
очень и очень приятно. Новичок не выпускается из-под опеки ни на минуту. Так, в
"Церкви унификации" Сан Мен Муна специальными наставлениями рекомендована
процедура, называемая "сандвич", которая требует, чтобы новичок постоянно
находился в окружении двух приставленных к нему опытных адептов, обязанных со
всем рвением "сотрудничать" с ним и вовлекать в культовую группу.
Далее в сознание новичка активно внедряется идея абсолютной истинности
учения секты, которая ему доверяется в силу "особой любви" к нему. Под видом
хранителя тайны этой истины у него культивируется чувство своей исключительности
и внутригрупповой взаимозависимости. Одновременно формируются отрицательное
отношение ко всем другим общепринятым социальным, культурным и религиозным
представлениям и установка на изоляцию себя от жизни общества. Идет
форсированное противопоставление новой жизни старой, культовой общины - своей
семье, вплоть до отказа от прежнего имени и принятия нового. В это время уже
можно наблюдать возникновение подсознательных форм коллективного реагирования и
поведения.
Важно отметить, что все сказанное, являясь в большей или меньшей степени
характерным для всех тоталитарных неокультов, уже содержит элементы деструкции
личности, которые можно рассматривать как психотравмирующий фактор, способный
причинно привести к психопатологическим расстройствам.
Для закрепления в сознании новичка "доверенной" ему "абсолютной истины"
вербовщики стремятся взять под контроль его время, особенно время размышления,
пытаются добиться, чтобы он потерял желание сверять информацию, предоставляемую
группой, с реальностью. Одновременно они добиваются появления у новичка ощущения
беспомощности и, создавая видимость поддержки, навязывают ему образцы нового
поведения, демонстрирующие "истинную" нормативность, которую хочет выработать
руководство (лидеры) неокульта. С этой же целью широко используется
манипулирование путем вознаграждений, наказаний и практических действий,
выражение отношения (одобрительного или осуждающего) "группового мнения". Чтобы
подавить прежнее социальное поведение новичка нередко используется
соответствующая информация о его жизненном опыте, полученная в состояниях
измененного сознания или при специальных исповедях, - "одитингах". Новичок
оказывается в жестко контролируемой системе, в которой тех, кто отступает от
внутригрупповой нормативности, заставляют чувствовать себя так, словно у них
имеются врожденные отклонения от нормы (неприемлемое со стороны новичка
поведение вызывает немедленную единообразную реакцию печали всех членов группы),
и держит новичка в состоянии неведения и неспособности отдавать себе отчет в
происходящем (руководство секты не может выполнять программу реформирования
мышления при полной компетенции и информированном согласии личности).
За первоначально добровольным подчинением своей воли лидеру секты
происходит дальнейшее некритичное усвоение новых догм, ритуалов квазирелигиозной
формы. С этой целью неофита обучают медитированию, вводят в атмосферу
постоянного монотонного пения и повторяющихся действий, которые, при чрезмерном
использовании, создают состояние высокой внушаемости. Во многих зарубежного
образца неокультах применяется прямое гипнотическое воздействие или изощренно
скрытая суггестия, в том числе и в виде нейролингвистического кодирования:
"зарядки" языка специально созданным малопонятным жаргоном, который приписывает
новые значения знакомым словам и имеет многоцелевое назначение - от разрыва
прежних межличностных связей до инкапсулирования и удержания в неокульте.
Следствием этого (новое имя, новый язык, новая "семья") является факт
радикального изменения личностных ориентации и поведения завербованных в
неокульты с изменением всего модуса прежней жизни и с появлением признаков
явного психологического изменения, которые у некоторых адептов уже в самом
начале могут свидетельствовать о психической патологии.
Важным условием успеха вовлечения в тоталитарные секты является все большая
потеря личностью своей индивидуальности, собственной инициативы, способности к
волеизъявлению своего "Я". Примером прямолинейности этого требования может быть
книга основателя сектантской организации "Фонд Новой Святой Руси" (Богородичный
Центр) о.Иоанна (Береславского) "Родовой поток" (Москва, 1993 г.). В этой книге
утверждается необходимость полного самоотречения, смирения, беспрекословного
послушания "святым отцам".
Красной нитью через всю книгу проходит требование: "Не имей суждений".
Попавший в секту должен многократно твердить: "У меня нет своего ума, совести,
тела, воли". "И надо решиться убить себя - это именно та жертва, к которой
призывает Господь"... "Не имей ничего своего, ничего не делай для себя", -
наставляет верующих Божия Матерь в своем откровении о. Иоанну, о чем он пишет в
журнале ("Рыцарь Веры" №1/15, 1994 г.).
На протяжении всего последующего периода времени лидеры неокультов
продолжают следить за тем, чтобы у завербованных не было времени опомниться,
критически осмыслить, в какую ситуацию они попали. Это, по свидетельству
очевидцев, достигается беспрерывными молитвенными бдениями, сочетающимися с
изнурительным трудом и голодной диетой (с объяснением, что это необходимо для
улучшения здоровья и достижения духовности или как обязательная принадлежность
ритуалов), дефицитом сна (под видом духовных упражнений), физической и
информационной изоляцией от всего, что могло бы вызвать сомнения в
действительном смысле деятельности неокульта. За всем этим следит специальная
служба надзирателей (эти должности предусмотрены практически во всех сектах и в
некоторых прямо так и называются - "надзиратели").
Подтверждением сказанному служат письма родственников людей, вовлеченных в
секты. В них приводятся факты изменения поведения и психического состояния уже
спустя 1-2 месяца после общения с вербовщиками: отчуждение от родителей и других
родственников, в том числе от собственных детей; уход из родительского дома:
отказ от учебы и работы с полным погружением в деятельность секты; прекращение
чтения газет, журналов, книг. пользования телевидением и радио; отгороженность
от окружающих; резкое ограничение приема пищи; значительное ограничение сна до
3-4 часов в сутки в неудобном положении, физическое и психическое истощение,
повышенная возбудимость, утрата присущих ранее интересов.
Уже на этом этапе у завербованного формируются страх и чувство вины. Они
вызываются извлечением признаний (исповедей) под предлогом создания атмосферы
единства и близости. Выявленные личностные проблемы, негативные факты прошлого,
страхи и секреты дают представление об эмоциональной уязвимости неофита и
посредством явных и завуалированных угроз, также как и чередованием наказаний и
наград, позволяют более успешно им манипулировать.
Нередко при психологической обработке акцент ставится на развитии страха за
свою жизнь при попытке высказать какое-либо сомнение в истинности учения, не
говоря уже о попытке выйти из секты. С этой целью, как упоминалось, широко
используются материалы, полученные при тестировании и исповедях, система
взаимодоносов и шантажа.
Следует отметить, что в некоторых сектах открыто применяются явно
противозаконные методы форсированной психологической обработки, в частности,
экстатических мистерий в сочетании с гипнозом. Видимо, между многочисленными
сектами уже существует конкуренция, борьба за скорейший и больший охват
населения своим влиянием. Проведение массовых гипнотических сеансов, подчинение
своей воле и внушение своих идей людям, находящимся в состоянии гипнотически
измененного сознания, является явным нарушением Основ законодательства об охране
здоровья граждан, что было подтверждено приказом №245 от 13.06.96 Министра
здравоохранения и медицинской промышленности РФ "Об упорядочении применения
методов психологического и психотерапевтического воздействия". В приказе, в
частности, говорится, что применение методов и методик психологического и
психотерапевтического воздействия допускается только при наличии лицензии на
данный вид деятельности и только в медицинских учреждениях при условии
тщательного отбора пациентов на индивидуальном приеме и что допускаются к этой
работе только специалисты, имеющие соответствующую подготовку по психиатрии
(наркологии), психотерапии и получившие в установленном порядке сертификат по
указанным специальностям. Противозаконность применения гипноза в неокультах
прямо соответствует статье 239 УК РФ и Федеральному Закону "О свободе совести и
религиозных объединениях" 1997 года. Для неокультов же этот метод хорош не
только возможностью одновременного охвата большой аудитории, своей наглядностью,
но и достижением большего эффекта внушения. Примером может служить секта
"Церковь Новое поколение" американского проповедника Боба Вайнера, активно
работающего сегодня в России именно с новым поколением.
Тем или другим способом психологической обработки достигается главная
"технологическая" цель культовых новообразований: первоначальная добровольность
под внешним воздействием незаметно для новообращенного трансформируется в полную
подневольность. Уже на этом этапе встают два принципиально важных и
взаимосочетанных вопроса - судебно-психиатрический и юридически-правовой - может
ли это состояние оцениваться как нормальное (как крайний вариант психологической
нормы, гротескно модулированный под психологическим влиянием) или же это уже
психопатологический синдром расстройства сферы воли (то есть речь идет о
расстройстве психики как обстоятельстве, способном повлечь за собой юридические
последствия).
Исследования состояния психического здоровья у завербованных в неокульты
показывают развитие у них таких психических изменений, которые по своим
проявлениям соответствуют признакам, перечисленным в синдромологической рубрике
F60.7 "Зависимое расстройство личности" как вид "Расстройства зрелой личности"
по Международной классификации болезней десятого пересмотра (МКБ-10). Каждый
пункт этой рубрики соответствует тем психическим изменениям, которые наблюдаются
у завербованных в секту:
- пункт "а) - активное или пассивное перекладывание на других большой части
важных решений в своей жизни" - у адептов выражается в том, что все жизненные
решения они принимают только после совета и с разрешения старшего по культу:
- пункт "б) - подчинение своих собственных потребностей потребностям других
людей, от которых зависит пациент, и неадекватная податливость их желаниям" -
полная податливость личностных ориентации адептов установкам, заданным культовой
группе:
- пункт "в) - нежелание предъявлять даже разумные требования людям, от
которых индивидуум находится в зависимости " - проявляется в характерной для
адептов потере собственной воли и интеллектуальной критичности к культовому
учению:
- пункт "г) - чувство неудобства или беспомощности в одиночестве из-за
чрезмерного страха неспособности к самостоятельной жизни" - проявляется как
результат целенаправленного воздействия "учителей" неокульта с целью удерживания
адептов только в своей микросоциальной среде:
- пункт "д) - страх быть покинутым лицом, с которым имеется тесная связь, и
остаться предоставленным самому себе" - результат той же цели, что и в пункте
"г" МКБ-10, но уже характеризующий зависимость от непосредственного руководства
"учителем":
- пункт "е) - ограниченная способность принимать повседневные решения без
усиленных советов и подбадривания со стороны других лиц" - дополняет приведенные
характеристики. В частности, это проявляется в несопротивляемости культивируемым
приемам психологической обработки и все больше свидетельствует о потере своего
"Я" и подчинении своей воли воле руководства культового новообразования.
Соответствующие личностные предпосылки способствуют быстрому завершению
развития синдрома зависимого расстройства личности, однако и у лиц с иными
характерологическими свойствами указанная психологическая обработка также
формирует этот синдром.
Все вместе отмеченные изменения личности лишают вовлеченных в неокульты
("тоталитарные секты") способности целостного критического осмысливания своего
психического состояния, характеризующегося потерей возможности собственного
волеизъявления, в том числе и права па свободу вероопределения. Эффект развития
синдрома зависимого расстройства личности проявляется и в несопротивляемости к
культивируемым в секте дальнейшим приемам психологической обработки и все больше
свидетельствует о потере своего "Я" и подчинении своей воли воле руководства
секты. Понятно, что такие изменения личности делают бесполезными попытки их
ресоциализации (социально-личностного восстановления) и вообще какого-либо
психологического воздействия на них со стороны лиц, не состоящих в секте.
С юридической точки зрения здесь применим следующий вывод: если вербуемый
изначально не знал, не предполагал, что он станет "зависимой личностью", а
вербующие это знали и этого добивались, то, видимо, можно говорить о заведомом
причинении вреда здоровью в виде формирования "зависимого расстройства
личности".
Анализ практики развития синдрома зависимости и его использования
тоталитарными сектами позволяет утверждать об ее определенном сходстве (при всем
различии собственно причинных факторов) с практикой формирования и использования
этого синдрома наркомафией. В равной степени секты и наркомафия:
1) используют исходно неблагоприятный фон в форме духовной опустошенности и
личностной психологической надломленности;
2) сначала завлекают в свое лоно бескорыстно, обещая легкое и быстрое
облегчение, разрешение всех личностных проблем;
3) добиваются развития синдрома зависимости;
4) в последующем эксплуатируют развившуюся зависимость;
5) скрывают правду об отдаленных последствиях (как дебютанты-наркоманы не
ожидают преждевременной смерти в муках абстинентной "ломки", так и вряд ли кто
из неофитов знает, вступая в секту, что он станет, например, роботом на заводах
Муна или будет распылять ядовитые газы в метрополитене или же станет "зависимой
личностью", бросит свою семью, распродаст имущество отнюдь не для духовных целей
"духовных" авторитетов).
6) и тоталитарные секты, и наркомафия имеют достаточно финансовых средств
для ангажирования необходимых специалистов, способных доказать "безобидность" и
"законность" их деятельности.
7) каждая из них, имея внутри своих объединений (сектантских,
наркомафиозных) конкуренцию за сферы влияния, тут же объединяется для
корпоративной защиты, лоббируя в законодательных органах легализацию своей
деятельности и считая, например, что закрытие одной секты может повлечь закрытие
другой.
Сказанное позволило нам ввести в оборот новые слова: "сектоман",
"сектомафия" и "сектозащитники". В плане глобальных социальных проблем трудно
сказать, что для человечества опаснее - потерять члена своего общества из-за
наркомании и дать процветание наркомафии или же потерять его в результате
превращения в сектомана-робота, обеспечивающего финансовое процветание
сектомафии, противостоящей интересам семьи, общества и государства.
|
|
Навигация по книге
|